Япония и Южная Корея подошли вплотную к началу торговой войны. Токио ввел против ряда наименований корейской продукции ограничения, не особо скрывая, что эти действия стали ответом на решения Верховного суда Кореи по поводу исторического спора. Сеул обвинил Страну восходящего солнца в несправедливой практике и в ближайшее время подаст на Японию в суд Всемирной торговой организации. Специалисты опасаются, что ситуация приведет к полноценному экономическому конфликту, который принесет ущерб на миллиарды долларов обоим участникам.

Если пытаться разобраться в ситуации беспристрастно, то трудно ответить на вопрос: «Кто начал первым?» В любом случае, придется вспоминать период оккупации Японией Корейского полуострова в 1910-1945 гг., по поводу которого Сеул и Токио до сих пор ожесточенно спорят. Да и после «исторической справки» вряд ли получится однозначно сказать, что прав, а кто нет.

В октябре прошлого года Верховный суд Южной Кореи поставил точку в споре по поводу компенсаций корейским рабочим, которые были насильно мобилизованы в годы оккупации на японские мероприятия. Суд принял сторону рабочих и их наследников, постановив, что японские предприятия, включая концерн Мицубиси, должны выплатить деньги в качестве компенсации за тот ущерб за принудительный труд. Власти Японии немедленно раскритиковали решение суда Кореи и заявили, что не оставят этот шаг без последствий.

Понятно, что у Японии и ее концернов деньги нашлись бы на выплату компенсаций, но тут был вопрос принципа. Согласно позиции официального Токио, все вопросы, включая выплату компенсаций, были урегулированы еще в 1965 году, когда Республика Корея и Япония решили восстановить дипотношения и согласовали сумму, которую Страна восходящего солнца согласилась выплатить (и в итоге выплатила) за ущерб за колониальный период. Кроме того, как считают в Токио, если уступить сейчас, то Корея будет требовать компенсаций и извинений за оккупацию бесконечно.

И вот теперь Япония озвучила свой ответ на решение суда. Согласно распространенному министерством экономики, торговли и промышленности (МЭТП) Японии заявлению, с 4 июля вводятся ограничения на ввоз из Кореи ряда химических веществ и комплектующих, которые используются при производстве дисплеев для смартфонов и телевизоров, а также для изготовления полупроводников. Речь идет о фторированном полиимиде, фтористом водороде и резистах. Кроме того, Япония заявила, что намерена начать работу по исключению Южной Кореи из списка стран, которые пользуются наименьшими ограничениями при поставках в них продукции и передовых технологий, имеющих отношение к национальной безопасности.

Это означает, что теперь в Японию из Кореи будет сложнее ввозить указанную продукцию, кроме того, скорее всего, дело дойдет и до ограничений на передачу технологий и поставок определенных высокотехнологичных товаров в обратном направлении — из Японии в Корею.

Правительство Японии не стало искать дипломатические отговорки и говорить, что «это просто так совпало», а прямо дало понять, что все объясняется решением Верховного суда Кореи по делу о «принудительном труде корейских рабочих в колониальный период». «Правительство Японии вынуждено констатировать, что японо-корейские отношения доверия в сфере контроля и регулирования экспорта оказались серьёзно подорванными», — говорится в заявлении МЭТП Японии.

Понятно, что в Сеуле этот ответ встретили, мягко говоря, без энтузиазма. СМИ Кореи единодушно обрушились на Японию и ее премьер-министра, вспомнив его заявление о необходимости «сохранения духа свободной и справедливой торговли». Федерация предпринимателей Кореи выразила сожаление в связи с решением Токио. Правительство Кореи назвало шаг руководства Страны восходящего солнца нарушением правил свободной торговли и заявило, что обратится в суд Всемирной торговой организации. В МИД РК был вызван посол Японии в Сеуле, где ему всё это и ещё много чего другого высказал замминистра иностранных дел Кореи.

В этот же день состоялись экстренные заседания правительства РК во главе с заместителем премьер-министра, где также присутствовали министры и советники аппарата президента, курирующие экономический блок. Через несколько часов замминистра промышленности РК уже собрал представителей ведущих местных компаний, которые заняты в сфере производства дисплеев и полупроповодников, где была обсуждена ситуация. Как считают эксперты отрасли, от решения Японии пострадают крупнейшие электронные гиганты Южной Кореи, включая Samsung Electronics, SK hynix и LG Display.

Очевидно, что в Токио решили пойти на принцип. Судя по поступающим из окружения японского премьера слухам, в руководстве Страны восходящего солнца уже сыты поведением правительства РК во главе с президентом Мун Чжэ Ином, считая, что Сеул сам игнорирует все нормы международного права. Раздражение Японии стало сильно после того, когда Мун выполнил свои предвыборные обещания и в одностороннем порядке разорвал подписанные предыдущим лидером РК Пак Кын Хе соглашение с Японией, которое предусматривало выплату компенсаций кореянкам, которых в годы оккупации принуждали работать в борделях для японских военных. В обмен на соглашение правительство Кореи соглашалась окончательно «закрыть» этот вопрос, что было расценено большинством корейцев как национальное предательство и стало одной из движущих причин, которые в итоге привели к импичменту Пак Кын Хе в мае 2017 года.

Отметим также, что в ходе саммита «Большой двадцатки» в Осаке Мун Чжэ Ин хотел провести переговоры с Синдзо Абэ, но последний проигнорировал зондирующие подходы сотрудников администрации президента РК и, сославшись на чрезмерную занятость во время саммита, отказался от общения с Муном и обсуждения острых двухсторонних вопросов. Как подсчитали корейские СМИ,  Абэ и Мун все же встретились в Осаке, но лишь потому, что японский премьер выступал в качестве организатора мероприятия, а все «переговоры» свелись к рукопожатию, которое продлилось лишь восемь секунд. Теперь понятно, почему Абэ отказался от саммита с Муном. Очевидно, что тогда уже было принято решение о введении ограничений на корейскую продукцию, а японцы просто не хотели осложнять «свое» мероприятие в Осаке, отложив оглашение санкций против Сеула до завершения саммита.

Во всем этом конфликте лежит серьезное расхождение между корейцами и японцами по поводу оценки период оккупации и Второй мировой войны. В Корее считают, что Япония жестко подавляла национальное самосознание корейцев, а теперь не желает за это отвечать и как следует извиняться, а также же платить компенсацию. Японцы же парируют, что оккупация сделала немало для экономического развития Кореи, а «больные» для корейцев темы уже неоднократно обсуждались, извинения приносились, компенсации выплачивались, а в Корее постоянно поднимают одни и те же вопросы.

Все это также подогревается и другим спором, замешанным на истории, — о принадлежности архипелага Токто (по-японски Такэсима), находящемся под контролем южнокорейцев, но на который упорно претендует и Япония. Есть и извечные расхождения о том, как «правильно» называть разделяющее две страны море: в Корее его считают Восточным, а в Японии — Японским. Во все эти перебранки обе стороны регулярно пытаются втянуть и другие страны, болезненно реагируя, когда какая-то из третьих стран согласится принять «неправильное» название моря или сказав что-то «ошибочное» по поводу принадлежности скал Токто-Такэсима.

Очевидно и другое: видно, что указанные вопросы — болезненные для обеих народов и постоянно провоцируют взрыв националистических настроений, что зачастую используют политики обеих стран для мобилизации электората и повышений рейтингов. «Правильная» точка зрения в каждой из стран сформирована, хорошо известна и практически не подлежит сомнению. В итоге подобные «подводные камни» регулярно приводят к осложнению двусторонних отношений, что мы наблюдаем и сейчас в сфере торговли.

В конце концов сторонам придется искать какой-то выход, но реалии таковы, что сейчас бал правят сторонники жесткого подхода. Корея не сможет отменить решение суда, а потому наверняка можно ждать какой-то ответ Сеула в виде контрсанкций на японскую продукцию. А потому вероятность крупной торговой войны весьма велика.